Э-выборы – угроза демократии

9 мая 2024 в Рийгикогу по инициативе фракции Народно-консервативной партии Эстонии (EKRE) состоялось обсуждение особой государственной важности вопроса: «Э-выборы – угроза демократии».

С докладами выступили парламентарий Варро Вооглайд, активист инфосвободы и дигиправа Мярт Пыдер, председатель партии EKRE и член Рийгикогу Мартин Хельме, а также присяжный адвокат Пауль Керес. Переводы их докладов планируются на ближайшее будущее.

В данном случае вниманию читателей предлагается выступление беспартийного члена парламентской фракции EKRE, руководителя Фонда защиты семьи и традиций (SAPTK) и юриста Варро Вооглайда. Перевод на русский язык с незначительными сокращениями осуществлён журналистом Димитрием Кленским. Прилагается и ссылка  на стенографический отчёт заседания на эстонском языке (Stenogramm — Riigikogu, смотреть в интервале времени с 10:03 до 10:23).

***

Спасибо большое, уважаемый Председательствующий! Уважаемые коллеги! Честно говоря, жаль, что мне приходится заменить г-на Мартина Эхала, который должен был выступить со своим докладом. Досадно не только потому, что он написал в Postimees очень хорошие статьи по проблемам электронных выборов, которые я всем вам искренне рекомендую прочитать, но и потому, что гость со стороны, возможно, привлек бы больше внимания. Ведь учитывая практику, сложившуюся в Рийгикогу, когда с докладом выступает представитель одной из фракций всё сводится к обмену лозунгами, взаимным оскорблениям, бормотанию слов. Это – не обвинение в адрес кого-либо, а скорее описание сложившегося климата.

*

Само по себе, конечно, прискорбно, что парламентаризм в Эстонии уже относительно мёртв. У нас практически нет возможности вести содержательную дискуссию по любой теме, какой бы важной она ни была. Я думаю, что это не только моё виденье. Если бы мы действительно хотели обсудить разные вопросы, поговорить об этом, втором, третьем, четвёртом, то мы должны были бы прийти к тому, чтобы обсуждать эти вещи, но я, честно говоря, не знаю, как это сделать в наши дни. Я разговаривал на эту тему с отцом, он описал время, когда он еще был в Рийгикогу в 90-е годы. Тогда было совершенно нормально, что представители разных фракций совместно искали лучшие решения. Не знаю, вернутся ли когда-нибудь те времена в Эстонию…

В любом случае народу должно быть гарантировано право народной инициативы – право инициировать законопроекты в парламенте, как это было в принятых в 1920-м и 1933-м Конституциях Эстонии. Должно быть гарантировано право инициирования референдумов, как минимум – возможность участия в течение разумных временных интервалов в референдумах по важнейшим вопросам государственной жизни, а также должна быть гарантирована возможность выбора главы государства. И, конечно, должна быть возможность выбирать представителей в парламент.

Сегодня мы знаем, что законопроекты не могут быть инициированы, за 20 лет не считалось необходимым предлагать народу Эстонии возможность участвовать хоть в каком-либо референдуме. Жители не могут избирать своего Президента ЭР.И вот мы подходим к процедуре избрания Парламента, которая, как мы знаем, имеет серьёзные дефекты не только из-за возможности передачи голосов по национальным спискам, в парламент попадает довольно много людей, которые не были туда избраны (напрямую – прим. переводчика), но ещё и потому, что процедура парламентских выборов не является надёжной из-за системы электронных выборов. Таким образом, в конечном итоге даже нельзя быть уверенным, могут ли люди, лишённые возможности самим решать важные вопросы государственной жизни на референдумах, верить, что представители парламента будут избраны согласно их воле.

*

К сожалению, доверие к избирательной системе в Эстонии действительно очень скверное. В мае прошлого года фирма Norstat провела исследование. На вопрос, считаете ли вы, что на выборах в Рийгикогу 2023 года имела место частичная фальсификация электронных выборов, «да» ответили 22,1%, «скорее да» – 17,6%, «нет» – 35,6% и «скорее нет» – 12,5%. Таким образом, последние два ответа составляют только 48,1%.

Кроме того, за последние десять лет доверие к честности избирательной системы упало на 22%, о чем в своей недавней статье «Надменное недоверие заканчивается крахом» (оригинал: «Ülbe usaldamatus lõpeb krahhiga»), пишет Мартин Эхала: «Доверие жителей Эстонии к честности выборов снизилось за десять лет. Оно  изучалось в рамках всемирного исследования ценностей и есть данные касательно 90 государств мира. В 2014 году 70,1% респондентов Эстонии доверяли выборам, в 2018 году – две трети, а точнее 66,6%. С таким результатом Эстония оказалась в начале второй половины рейтингового списка, сразу после Венгрии и Турции. Самый высокий результат в странах Северной Европы и мире был у Дании – 98%, у Финляндии – 86%. К сожалению, после 2018 года доверие к тому, что выборы в Эстонии – честные, упало ещё больше. По данным опроса Norstat, проведённого в конце апреля 2023 года, менее половины опрошенных, а точнее 48,1%, ответили, что «не верят» или «скорее не верят», что частичная фальсификация электронных голосований имело место на прошлогодних э-выборах в Рийгикогу». Конец цитаты.Так что эти цифры крайне серьёзны и должны заставить нас сесть и подумать, что надо сделать, чтобы, преодолевая противостояние фракций, улучшить ситуацию. Потому что проблема далеко не второстепенная и не тривиальная.

*

Так в чём заключена причина такого большого отсутствия доверия? Некоторые наблюдения по этому поводу.

Во-первых, вполне ожидаемо, что недоверие возникает от разительного расхождения между результатами «бумажного» (традиционного, с избирательной карточкой, как правило, на избирательном участке – прим. переводчика) и «электронного» голосования. Они не обязательно должны совпадать в точности. Но когда имеется явная разница между результатами, достигнутыми разными способами голосования, то вполне резонно задаться вопросом, что же здесь происходит?

Во-вторых, оспорить результаты выборов практически невозможно из-за чрезвычайно сложных правил. Я думаю, что сегодня об этом подробнее расскажет адвокат Пауль Керес, но здесь мы можем сослаться и на председателя Государственного суда ЭР Виллу Кыве. Цитирую: «Процедура подачи и рассмотрения жалобы должна быть эффективной и обеспечивать реальный контроль, а не только тот, который обусловлен сжатостью сроков рассмотрения жалобы, а также и его узостью и ограниченностью». Конец цитаты. Это свидетельствует о том, что у людей на данный момент нет реального права жаловаться, скорее, право жаловаться носит формальный характер.

Наконец, факт, заставляющий серьёзно задуматься. За 19 лет, то есть, за весь период с 2005 года, когда было принято решение о применении электронных выборов в Эстонии, не было ни одной жалобы, которой Госсуд в порядке конституционного надзора дал бы оценку соответствия электронного голосования сути Основного закона. Представляете себе! Так что это не может быть нормальной системой. Стало быть, здесь явно что-то не так.

Теперь, третье. Процесс и результаты голосования не являются действительно проверяемыми и прозрачными. Я думаю, что Мярт Пыдер расскажет нам об этом сегодня подробнее. Далее, в-четвёртых, реально не гарантируется тайна голосования. И в-пятых, невозможно проверить, соответствует ли программа, работающая на сервере во время э-выборов, ранее опубликованному исходному коду. Это – реальность! Это не какое-то пустое обвинение, это действительно так. Надеюсь, что об этом Мярт Пыдер также расскажет подробнее.

Здесь я бы сослался на Дэвида Левина, старшего научного сотрудника Альянса за обеспечение демократии Германского фонда Маршалла США, интервью с которым недавно было опубликовано в Postimees. Цитирую: «Думаю, что голосование по Интернету сопряжено с опасностями, на которые надо обращать внимание и самое серьёзное. Известно, что Интернет-голосование несёт в себе новые риски, как с точки зрения безопасности, так и тайны голосования, но также из-за потенциальных кибератак. Это вполне реальные риски, поскольку ни одна современная технология не гарантирует полностью тайну, безопасность и контроль Интернет-голосования». Конец цитаты.

*

Что мы видим в последнее время? Были ли предприняты усилия по смягчению или решению этой проблемы? Нет! Что мы увидели на этой неделе: помимо Интернет-голосования, которое уже используется, проголосован законопроект, согласно которому будет применено и м-голосование, то есть, участвовать в выборах можно будет не только с помощью компьютера, но и мобильного телефона. Значит, проблема на самом деле усугубляется.

Вспомним, что сказал Председатель Республиканской избирательной комиссии Оливер Каск не так давно по поводу м-выборов, когда это было ещё только намерением, причём, скорее отвечая «нет» на вопрос, стоит ли такое вводить? Цитата: «По нашему мнению необходимо более продолжительное и углубленное обсуждение, особенно на уровне Рийгикогу, поскольку это влечёт за собой иные, порой гораздо большие риски, чем нынешние методы голосования». Конец цитаты.

*

Была ли Эстония примером для других стран? Нам постоянно говорят, что одна из основных причин заключается в том, что у Эстонии сильный имидж цифровой страны, имидж электронного государства, а другие страны еще не смогли провести электронные выборы просто потому, что им не хватает технических возможностей сделать это. Эксперты много раз говорили, что это неправда. Эстония уже давно не является суперигроком в сфере электронных технологий. Проблемы в другом.

На самом деле ни одна другая страна – член Европейского Союза или европейская страна не ввели онлайн-голосование. Только во Франции его применяют для граждан, проживающих за пределами страны, а в России – в некоторых её регионах.

И снова я указываю на интервью, которое Мартин Эхала провел при помощию Postimees с Йоханной Суурпяэ, чиновником, работающим в Министерстве юстиции Финляндии, которая в 2017 году возглавляла рабочую группу экспертов и которой было поручено подготовить предварительный отчёт о внедрении электронного голосования. На его основании Финляндия отказалась от электронного голосования. Привожу причины этого.  Их две. Во-первых, я бы сказал, что ИТ-специалисты были почти единодушны во мнении, что время еще не пришло – нет ещё возможности сделать выборы безопасными, то есть, когда нужно напрямую соединить каждого избирателя с его компьютером, ибо соединение не будет полностью закрытым. Такова сегодня реальность. Это был технический аргумент.

Но теперь другой аргумент, который еще важнее. Цитирую: «Второй аргумент был связан с доверием, и он стал еще более актуальным, после того, как мы стали разрабатывать эту тему. Если есть избирательный бюллетень и ручка (пишущий инструмент – прим. переводчика), при контроле всегда можно вернуться к бюллетеням. Если есть какие-либо сомнения в отношении результатов выборов, вы всегда можете указать на конкретные бюллетени в конкретной урне. Их всегда можно подсчитать, и были случаи, когда их подсчитывали. Если же речь о компьютерной системе, то все голоса избирателей поступают в «плавильный котёл». При этом прерывается какая-либо связь между ним и голосом каждого одиночного избирателя. И получается, что нет возможности доказать ширкой общественности в доступной форме, что обмана не было. Чтобы любой мог реально проконтролировать ситуацию». Конец цитаты.

Это и есть та причина, по которой финны не приняли эту систему.

*

Так почему же в Эстонии вообще необходимо применять э-выборы? Был один довод, который я слышал в дополнение к аргументу об имидже Эстонии, как электронном государстве, так вот это – удобство э-голосования, но что я не считаю очень серьёзным, поскольку это – поверхностное суждение. Помню, однажды я спросил господина Калле Лаанета, когда он ещё был министром юстиции, является ли, по его мнению, удобство таким же важным фактором, как и надёжность, когда речь идет об избирательной системе. И он сказал да. На мой взгляд, с такой точкой зрения нельзя согласиться.

Во-первых, нет особого неудобства в том, что граждан просят раз в несколько лет прийти на избирательный участок и проголосовать. Послушайте, если требовать от гражданина слишком многого, то мы могли бы спросить, что вообще значит быть гражданином. Мы не можем стать обществом мягких людей, где можно заявить: «Послушайте, мне не охота выходить из дома раз в два года, в субботу или воскресенье, чтобы посетить избирательный участок на территории, где находится мой местный орган власти». Тем более, что если вы инвалид, для которых введена процедура голосования на дому. Так что аргумент удобства нельзя принимать всерьёз. Более того: достоверность итогов выборов важнее комфорта голосования.

Мой коллега Яак Валге несколько раз с этой же трибуны поднимал три принципиально важных вопроса, которые дают нам в дополнение к предыдущим соображениям возможность оценить, имеет ли вообще смысл использовать такую ​​систему? Во-первых, дешевле ли обычныне выборы по сравнению с электронными? Нет, это намного дороже.

Во-вторых, значительно ли это повысит активность избирателей? Нет, не существенно. Явка избирателей зависит и от других факторов. И в-третьих, повышает ли это уверенность в честности выборов? Нет, наоборот, это снижает доверие, и довольно сильно.

*

Так зачем же использовать такую ​​систему выборов? Это вопрос, на который следует ответить по существу, а не ограничиваться простыми лозунговыми оправданиями. В подлинно демократической стране следует стремиться к тому, чтобы доверие к избирательной системе основывалось на проверяемости, а не на вере в неё. Если не относиться к этой проблеме серьёзно, она и впрямь может привести к катастрофе, как отметил в своей статье Мартин Эхала.Мой призыв: давайте не допустим дальнейшего падения доверия к честности выборов, потому что в противном случае мы достигнем точки, когда эстонское государство утратит свою легитимность в глазах большой части граждан. Спасибо!

Димитрий Кленский,
публикатор
Таллин, 11.05.2024

***

9. mail 2024 Riigikogus toimus Eesti Konservatiivse Rahvaerakonna fraktsiooni algatatud olulise tähtsusega riikliku küsimuse „E—valimised – oht demokraatiale” arutelu. Selle raames esines ettekandega ka Riigikogu liige Varro Vooglaid. Viide: Stenogramm — Riigikogu, vaadata ajavahemikus 10:03 – 10:23. Allpool on ettekande stenograafiline tekst.

Suur tänu, lugupeetud istungi juhataja! Austatud kolleegid! Mul on tõtt-öelda kahju, et ma pean praegusel hetkel asendama härra Martin Ehalat, kes oli algselt planeeritud seda ettekannet pidama. Mitte ainult sellepärast, et Martin Ehala on kirjutanud Postimees kõnealusel teemal, e-valimiste probleemidega seonduvalt väga häid artikleid – terve seeria, mida ma soovitan teil kõik lugeda, täitsa siiralt kohe –, vaid ka sellepärast, et ma usun, et kui siin oleks minu asemel esinenud härra Ehala, siis oleks ehk olnud ka kolleegide huvi selle ettekande vastu suurem.

Riigikogus välja kujunenud praktikat silmas pidades ei ole üllatav, et kui ühe fraktsiooni esindaja tuleb sisuliselt eemale ettekannet pidama, siis huvi on lahja. Sellepärast et siin on ju kõik taandunud selliseks loosungite vahetamiseks, vastastikuseks ärapanemiseks, sõnamulinaks. See ei ole süüdistus kellegi aadressil, vaid pigem selline valitseva kliima kirjeldus. Väljastpoolt tulnud külaline ehk oleks äratanud suuremat tähelepanu. Aga seda enam kordan oma soovitust, et lugege palun tema artikleid, mis on Postimehes avaldatud.

Iseenesest on see muidugi kahetsusväärne, et parlamentarism selles mõttes ka on ikkagi suhteliselt surnud Eestis. Meil ei ole praktiliselt enam kuidagi võimalust mingisugust sisulist arutelu ühelgi teemal pidada, ükskõik kui olulisest teemast jutt käib. Ma arvan, et see on universaalne tähelepanek, mitte ainult minu oma. Kui me tõesti tahaksime istuda maha ja öelda, et kuulge, meil on igasuguseid küsimusi, räägime sellest, teisest, kolmandast, neljandast, aga teate, see küsimus on tõeliselt oluline küsimus ja siin me peaksime kuidagi jõudma nii kaugele, et me suudame sisuliselt neid asju arutada, siis mina ausalt öeldes tänasel päeval enam hästi ei tea, kuidas seda teha.

Ma olen isaga rääkinud sel teemal, ta on kirjeldanud seda aega, kui tema oli veel Riigikogus 90-ndatel. Ta ütleb, et siis on täiesti tavaline, et üle fraktsioonipiiride istuti kokku regulaarselt ja räägiti sisulistest asjadest, otsiti parimaid lahendusi. Ma ei tea, kas need ajad kunagi Eestisse tagasi tulevad, aga mina pole neid igal juhul kogeda saanud. Aga mis teha, üritame siiski rääkida sisulistest probleemidest, niivõrd kui see võimalik on.

Sellisel juhul peaks ju olema tagatud rahvale, nagu oli 20. ja 33. aasta põhiseadusega rahvaalgatuse õigus, õigus algatada parlamendis seaduseelnõusid. Peaks olema tagatud õigus algatada referendumeid, peaks olema vähemalt tagatud võimalus osaleda mingi mõistliku aja järel referendumitel, kus otsustatakse oluliste riigielu küsimuste üle, peaks olema võimalus valida endale riigipead. Ja loomulikult peaks olema võimalus valida endale ka esindajad parlamenti. Nüüd me teame, et eelnõusid algatada ei saa, referendumeid algatada reaalselt ei saa. 20 aasta jooksul pole peetud vajalikuks Eesti rahvale pakkuda ühtegi korda võimalust osaleda ühelgi referendumil. Presidenti valida ei saa.

Ja nüüd me jõuame siis parlamendi valimise korra juurde, mis, nagu me teame või nagu meie väidame ja meie sellest aru saame, on tõsiste defektidega mitte ainult selle tõttu, et üleriigilistes nimekirjades häälte ülekandmise võimaluse tõttu pääseb parlamenti päris palju inimesi, keda ei ole siia valitud, vaid ka sellepärast, et parlamendivalimiste kord e-valimiste süsteemi tõttu ei ole usaldusväärne. Nii et lõppude lõpuks ei saa isegi selles kindel olla, kas siis inimesed, kes on jäetud ilma võimalusest ise olulisi riigielu küsimusi otsustada referendumitel, saavad usaldada seda, et nende tahte kohaselt on valitud parlamendi esindajad.

Paraku on Eestis valimiste süsteemi vastu usaldus tõesti väga räbal. Eelmise aasta kevadel maikuus viis Norstat läbi küsitluse mille tulemuste kohaselt vaid 48,1% kodanikest peab e-valimiste süsteemi usaldusväärseks. Küsimusele, kas te usute, et 2023. aasta Riigikogu valimistel toimus e-valimiste osaline võltsimine, vastas «jah» 22,1% ja «pigem jah» 17,6%. Need annavad kokku 48 … Ei, vabandust, võtan uuesti. Küsimusele, kas te usute, et 2023. aasta Riigikogu valimistel toimus e-valimiste osaline võltsimine, vastas «jah» 22,1% ja «pigem jah» 17,6%, «ei» vastas 35,6% ja «pigem ei» 12,5%. Nii et need viimased ei-vastused – «ei» 35,6% ja «pigem ei» 12,5% annavadki kokku 48,1%. Ehk siis neid inimesi, kes ütlevad, et me ei usu, et toimus osaline võltsimine, oli vaid 48,1%. See on sedavõrd jõhker number, et see peaks meid kõiki panema tõsiselt mõtlema. See näitab, et usaldus e-valimiste süsteemi vastu on väga madal.

Lisaks sellele on tõsiasi see, et 10 aastaga on usaldus valimiste süsteemi aususe vastu kukkunud 22%, nagu on toonud välja oma hiljutises artiklis pealkirjaga «Ülbe usaldamatus lõpeb krahhiga» Martin Ehala, kes pidi täna siin kõnelema algse plaani kohaselt. Ma tsiteerin tema artiklit. «Eesti rahva usaldus valimiste aususesse on 10 aastaga langenud. Usaldust valimiste vastu uuriti maailma väärtusuuringu raames ja seal on andmeid 90 maailma riigi kohta. 2014. aastal usaldas valimisi 70,1% Eesti vastanuist, 2018. aastal kaks kolmandikku, täpsemalt 66,6%. Juba selle tulemusega asus Eesti uuritud maade pingerea teise poole alguses, 46. kohal otse Ungari ja Türgi järel. Põhjamaade ja maailma kõrgeim tulemus oli Taanis: 98%. Soomes näiteks oli see 86%. Paraku on usaldus valimiste aususe vastu Eestis pärast 2018. aastat veelgi langenud. 2023. aasta     aprilli lõpus tehtud Norstati küsitluse järgi vastas alla poole küsitletuist, täpsemalt 48,1%, et «ei usu» või «pigem ei usu», et mullu Riigikogu e-valimistel toimus e-häälte osaline võltsimine.» Tsitaadi lõpp.

Nii et need numbrid on ülitõsised ja peaksid tingima selle, et me tõesti fraktsioonide piire ületades istume kokku ja mõtleme, mida teha selleks. et olukorda parandada, sest küsimus on kõike muud kui teisejärguline või triviaalne.

Millest on siis selline väga suur usaldamatus tingitud? Mõned tähelepanekud sellega seonduvalt. Esiteks on ootuspärane, et tekib usaldamatus, kui lahknevus paber- ja e-hääletamise tulemuste vahel on sedavõrd suur, nagu mullustel valimistel nägime. Mäletame ju kõik seda olukorda, ei hakka detailidesse minema, kus kõigepealt pabervalimiste tulemused näitasid ühte pilti, ja siis tulid e-valimiste tulemused, mis muutsid pildi totaalselt ära. Kui need muudaksid pilti natukene, mängiksid ümber mõnevõrra parlamendikohtade jaotust, siis see oleks ootuspärane, nad ei peagi täpselt kokku langema. Aga kui tuleb karjuv erinevus ühtede ja teiste valimise meetoditega saavutatud tulemuste vahel, siis on täiesti põhjendatud, et küsitakse, mis meil siin toimub.

Teiseks, valimistulemuste vaidlustamine on ülikeerulise regulatsiooni tõttu praktiliselt võimatu. Kaebeõigus on sisuliselt fiktiivne. Ma usun, et sellest räägib meile täna lähemalt vandeadvokaat Paul Keres, aga siinkohal võib osutada sellele, mida on öelnud ka Riigikohtu esimees Villu Kõve. Tsiteerin: «Kaebemenetlus peab olema tõhus ja tagama kaebaja väidete reaalse, mitte ainult ajalisest survest ja menetluseseme piiratusest tingitud paratamatult formaalsema hindamise ja pinnapealse kontrolli.» Tsitaadi lõpp. See on osutus sellele, et sisulist kaebeõigust praegusel hetkel inimestel ei olegi, pigem on kaebeõigus formaalne.

Ja mõtlemapanev fakt, vägagi mõtlemapanev fakt peaks olema see, et 19 aasta jooksul ehk kogu selle perioodi jooksul alates 2005. aastast, kui otsustati e-valimiste süsteemi Eestis kasutama hakata, ei ole mitte üksainus kaebus jõudnud nii kaugele, et Riigikohus oleks põhiseaduslikkuse järelevalve menetluse raames andnud e-valimiste põhiseaduspärasusele sisulise hinnangu. Kujutage ette! Kõikide valimiste järel on kaebusega Riigikohtu poole pöördutud, et algatada põhiseaduslikkuse järelevalve menetlus, mitte ühelainsal korral 19 aasta jooksul pole see õnnestunud. Ja põhjused on alati olnud erinevad: küll on kaebetähtajad ületatud, küll on mingisuguseid varasemad sammud jäetud tegemata. Aga fakt on see, et mitte kellelgi 19 aasta jooksul mitte ühtegi korda pole see õnnestunud. See ei saa olla normaalne süsteem. Midagi peab siin olema päris tõsiselt valesti.

Nüüd edasi, kolmandaks.  Hääletamise protsess ja tulemused ei ole reaalselt kontrollitavad ja läbipaistvad. Ma usun, et sellest räägib meile täna lähemalt Märt Põder, ma ei hakka siin pikemalt peatuma. Samuti, neljandaks, pole tagatud reaalselt hääletamise salajasus. Ja viiendaks, pole võimalik kontrollida reaalselt kas serveris valimiste ajal töötav programm vastab tegelikult varem avaldatud lähtekoodile. Reaalsus! See ei ole mingisugune tühipaljas süüdistus, on reaalsuses. Ma usun jällegi, et Märt Põder räägib sellest lähemalt, kuigi ma ei tea täpselt, mis tema ettekandes sisaldub.

Ma tsiteeriksin siinkohal USA Saksamaa Marshalli Fondi Demokraatia Kindlustamise Alliansi vanemteadurit David Levine’i, kellega avaldati hiljuti Postimehes intervjuu, mille tegi samuti Martin Ehala. Seal tema ütleb nii, tsiteerin: «Arvan, et interneti teel hääletamisega kaasneb ohtusid, millele tuleb tähelepanu pöörata, ja väga tõsist tähelepanu. Teame, et internetihääletamine toob kaasa uusi riske nii häälte turvalisuse ja salajasusega seoses kui ka võimalike küberrünnakute tõttu. Need on väga reaalsed riskid, sest ükski praegune tehnoloogia ei taga täielikult internetihääletamise salajasust, turvalisust ja kontrollitavust.» Tsitaadi lõpp.

Mida me oleme viimasel ajal näinud? Kas seda probleemi on püütud asuda leevendama või lahendama? Ei! Mida me nägime sel nädalal: lisaks internetihääletamisele, sellele, mis juba on kasutusel olnud, võeti vastu eelnõu, mille kohaselt hakatakse kasutama ka m-hääletamist ehk valimistel saab osaleda mitte ainult arvuti kaudu, vaid ka mobiiltelefoni kaudu. Probleemi tegelikult reaalselt süvendatakse.

Meenutamine, mida ütles Oliver Kask, Vabariigi Valimiskomisjoni esimees, mitte kuigi ammu m‑valimiste kohta, kui see oli alles kavatsus: pigem mitte, vastates küsimusele, kas selline asi tuleks kasutusele võtta. «Meie arvates vajab pikemat ja põhjalikku arutelu eelkõige Riigikogu tasandil, kuivõrd sellega kaasnevad oluliselt teistsugused, kohati palju suuremad riskid, võrreldes seniste hääletusviisidega.» Tsitaadi lõpp.

Kas Eesti on olnud eeskujuks teistele riigile riikidele? Meile öeldakse pidevalt, et üks põhilisi põhjuseid on see, et Eestil on tugev digiriigi kuvand, e-riigi kuvand, ja teised riigid pole veel lihtsalt suutnud e-valimisi kasutusele võtta, sellepärast et neil puudub tehniline võimekus selleks. Asjatundjad on öelnud palju kordi, et see ei vasta tõele. Eesti juba ammu ei ole mingisugune supertegija e-tehnoloogiate valdkonnas. Ei ole nii, et teistel riikidel seda võimekust ei oleks. Probleemid on mujal. Reaalselt ei ole ükski teine Euroopa Liidu liikmesriik ja Euroopa riik üldse sellisel viisil internetihääletust kasutusele võtnud. Ainult Prantsusmaal kasutatakse seda kodanike puhul, kes elavad väljaspool riiki, ja Venemaal kasutatakse seda osades riigi piirkondades.

Ja jällegi osutan intervjuule, mille Martin Ehala tegi Postimees Johanna Suurpääga, kes on Soome justiitsministeeriumis töötav ametnik, kes juhtis 2017. aastal ekspertide töörühma, mille ülesanne oli koostada e-hääletuse rakendamise eelaruanne. Aruande põhjal otsustas Soome e-hääletust mitte kasutusele võtta ja ma tsiteerin põhjendusi, mis ta esile toob. Neid on kaks tükki. Esiteks, ütleksin, et IT-spetsialistid olid peaaegu üksmeelselt arvamusel, et aeg pole veel küps. Et ei ole kuidagi võimalik muuta turvaliseks valimisi, kus tuleb luua ühendus iga hääletaja arvutiga, sest see oleks ei täielikult suletud. Süsteem lihtsalt töötab nii. Ja seni, kuni süsteem pole täielikult suletud, ei saa seda sajaprotsendiliselt turvaliseks muuta, vähemalt mitte praegu kasutatava tehnoloogia. See oli tehniline argument.

Aga nüüd teine argument, mis on olulisemgi. Tsiteerin: «Teine argument oli seotud usaldusega ja see on muutunud isegi aktuaalsemaks pärast seda, kui me seda teemat uurisime. Kui on hääletussedel ja pliiats, siis saab alati hääletussedelite juurde tagasi minna. Kui valimistulemuste suhtes tekib kahtlus, võib alati osutada tegelikele sedelitele tegelikus kastis. Neid saab alati üle lugeda ja on mõnikord üle loetudki. Kui on tegu arvutisüsteemiga, lähevad hääled suurde sulatuskatlasse. Samuti tuleb ära lõigata side üksikvalija ja suure sulatuskatla vahel. Nii et tegelikult ei saa kuidagi laiemale avalikkusele arusaadaval viisil tagada, et pettust pole toimunud. Nii et igaüks saab põhimõtteliselt minna ja käegakatsutavalt olukorda kontrollida.» Tsitaadi lõpp. See on tegelik põhjus, miks soomlased ei ole seda süsteemi kasutusele võtnud. Ja sellest intervjuust võite ise lähemalt lugeda, ta selgitab põhjalikult, kui oluliseks peavad nemad just nimelt seda kaalutlust, et valimissüsteem oleks populatsiooni seas usaldatud.

Milleks siis üleüldse on Eestis tarvis e-valimisi kasutada? Üks argument, mida ma olen kuulnud lisaks sellele e-riigi kuvandi argumendile, mis minu meelest ei ole eriti tõsiselt võetav, see on selline pinnapealne, on see, et see on mugav.

Ma mäletan, ükskord küsisin ka härra Kalle Laanetilt, kui ta oli veel justiitsminister, kas mugavus, teie hinnangul on samaväärselt oluline kaalutlus kui usaldusväärsus valimiste süsteemist rääkides. Ja tema ütles, et jah, minu arvates küll. Minu meelest ei saa sellise seisukohaga mitte kuidagi nõustuda. Esiteks, see ei ole kuidagi eriliselt ebamugav, et kodanikel palutakse üks kord mitme aasta jooksul minna valimisjaoskonda ja anda oma hääl. Kuulge, kui see on ka kodanikult liiga palju palutud, siis me võiksime küsida, mida üleüldse kodanikuks olemine tähendab. Me ei saa selliseks täielikuks pehmode ühiskonnaks muutuda, kus me ütleme, et kuulge, ma ei viitsi minna ühe korra paari aasta jooksul kodunt laupäeval või pühapäevasel päeval välja, käia valimisjaoskonnas ära, mis on mu enda kohalikus omavalitsuses. Seda enam, et kui sa oled liikumispuudega, siis on olemas kord, et saadakse tulla sulle koju, et see hääletamine ära teha. Ei saa seda tõsiselt võtta.

Aga veelgi enam: usaldusväärsus on valgusaastate võrra olulisem kaalutlus kui mugavus. Kolleeg Jaak Valge on mitmel korral siitsamast puldist esile toonud kolm põhimõttelise tähtsusega küsimust, mis annab meile võimaluse hinnata, kas on mõtet sellist süsteemi üldse kasutada, lisaks eelnevatele kaalutlustele. Esiteks, kas e-valimiste kasutamine teeb valimiste läbiviimise odavamaks? Ei, see teeb valimiste läbiviimise palju kallimaks. Teiseks, kas see suurendab hüppeliselt, märkimisväärselt valimisaktiivsust? Ei, ei suurenda märkimisväärselt. Valimisaktiivsus sõltub hoopis muudest teguritest. Ja kolmandaks, kas see suurendab usaldust valimiste aususe vastu? Ei, see vastupidiselt kahandab usaldust, ja õige palju.

Nii et milleks siis sellist süsteemi kasutada? See on küsimus, millele peaks pakkuma sisulise vastuse, mitte piirduma lihtsalt loosunglike õigustustega. Päriselt demokraatlikus riigis peaks pürgima selle poole, et usaldus valimiste süsteemi vastu baseerub kontrollitavusel, mitte usul. Ja kui seda probleemi ei võeta tõsiselt, siis võib see tõesti viia krahhini, nagu Martin Ehala oma artiklis pealkirjaga «Ülbe hoolimatus võib viia krahhini» on osutanud.

Ja minu üleskutse, millega ma lõpetan, kuna aeg hakkab otsa saama, seisneb selles, et palun võtke seda küsimust tõsiselt. Ärgem laskem usaldusel valimiste aususe vastu veelgi langeda, sellepärast et vastasel juhul jõuame punkti, kus Eesti riik on minetanud suure osa kodanike silmis legitiimsuse.

Aitäh!